Глава Минобрнауки России дала интервью «Интерфаксу»
Глава Минобрнауки России дала интервью «Интерфаксу»
Российскую систему образования ждут большие перемены. Новый глава Минобрнауки Ольга Васильева намерена кардинально трансформировать Единый госэкзамен, заморозить слияние вузов и внедрить единую концепцию преподавания по всем основным предметам. Об этом она рассказала в интервью журналистам Интерфакса.
- Вопросы о высшем образовании. Ранее проводилось «слияние» вузов, а теперь, вроде бы, оно приостановлено. Вы планируете запустить обратный процесс? И в связи с этим – планируете ли вы чистки в вузах, есть ли планы, например, закрыть все частные высшие учебные заведения?
- Что касается процесса, обратного тому, что был запущен до меня – его уже остановить очень сложно, потому что фактически в объединенных вузах началась новая жизнь, и, наверное, вряд ли стоит ее менять.
Те объединения вузов, которые я приостановила, касаются четырех учебных заведений, и каждый из этих четырех случаев рассматривается отдельно. Как вы знаете, в вопросах объединения вузов должна быть, во-первых, целесообразность, и во-вторых – желание самих вузов, которые вступают в процесс объединения, решение ученых советов. И это не простое решение, что вот вы стоите друг напротив друга, а потому завтра станете единым целым. Нет, этот процесс значительно глубже. Но сейчас, еще раз повторяю, этот процесс приостановлен, мы просто разговариваем.
Более того, что касается объединения в Волгограде, – оно приостановлено, вуз вернулся в то положение, в котором изначально был (Волгоградский социально-педагогический университет должен был быть присоединен к Волгоградскому государственному университету – ИФ). В остальных случаях мы сейчас разбираемся, встречаемся с коллегами, и идет работа, анализ целесообразности того или иного шага.
У нас есть Ассоциация негосударственных вузов (АНВУЗ – ИФ), 448 прекрасно работающих учебных заведений, и поэтому никаких планов о закрытии или уничтожении, как вы сказали, всех частных вузов, нет. У нас есть очень достойные частные вузы, огромная ассоциация, с которой можно встретиться, пообщаться, поговорить.
- Идет слияние не только вузов, но и школ.
- Сразу хочу подчеркнуть, что процессы слияния школ никогда не являлись федеральной политикой. Я могу перечислить много регионов, где такие процессы шли: это и Москва, это Башкирия, это и Коми, Тыва, это Чувашская Республика, Алтайский край, Пермский край, Кемеровская область, Амурская, Владимирская, Вологодская, Калужская, Нижегородская, Челябинская области – то есть значительное количество регионов, в которых проходил этот процесс. Это, конечно, конкретные случаи, все до одного, и они связаны либо с демографической ситуацией, либо с позицией местных властей, которые считают, что объединение повысит качество образования. Других проблем или других причин, по которым эти слияния в регионах можно проводить, в общем-то, нет.
Но еще раз повторяю: никакой федеральной программы по слиянию школ нет и не было никогда. И хочу еще раз подчеркнуть, чтобы было понятно нашим читателям, что выстраивание сети образовательных учреждений – это работа, прежде всего, регионов, потому что, как вы прекрасно знаете, у нас региональная форма управления образованием, учредителем являются муниципалитеты, и муниципалитеты могут принимать решение об укрупнении школ.
Но самое важное, за чем мы точно можем следить и следим, – чтобы любая новая конструкция не влияла на качество образования и его доступность.
- По поводу ЕГЭ. Большая часть критики в отношении ЕГЭ связана с тестовой формой заданий.
- Критика ЕГЭ совершенно справедлива – критика людей, которые глубоко в предмете, глубоко понимают, что представляет из себя Единый государственный экзамен.
Вообще, наша главная задача, задача министерства образования – это, скажем так, некая подготовка родителей и общественности. Чтобы мы были открыты, чтобы было понятно, что и как мы делаем. Я напомню читателям, что ЕГЭ имеет очень недолгую историю – чуть больше десяти лет, в то время как в других странах этот процесс шел очень долго, в Великобритании, например, это несколько столетий.
«Критика ЕГЭ совершенно справедлива – критика людей,
которые глубоко в предмете, глубоко понимают,
что представляет из себя Единый государственный экзамен».
Конечно, перекосы были, и самый главный перекос – это те самые тестовые задания, которые вызывали резкое неприятие. Но я хочу, чтобы вы поняли, что процесс отказа от тестовых заданий в ЕГЭ начался задолго до меня, это только кажется, что он начинается сейчас. Задания с выбором ответа убрали из экзамена по литературе в 2008 году, по математике – в 2010-м, по русскому языку – в 2015-м. В этом году тесты исчезнут из экзаменов по обществознанию, истории, географии, по информатике и информационно-коммуникационным технологиям. И в 2017 году будет последнее – это физика, химия и биология.
Кроме того, в следующем году серьезные перемены ждут экзамен по литературе – это будет совсем другой экзамен, в нем полностью будут отсутствовать какие-либо тестовые задания, это будет экзамен, в котором будут только творческие задания с большим развернутым ответом, связанные с теорией литературы. То есть, во-первых, задания увеличатся, они будут требовать хорошего знания текста, а во-вторых, будут повышены требования к самому сочинению (третья часть ЕГЭ по литературе представляет собой сочинение – ИФ). У нас есть хороший институт – ФИПИ (Федеральный институт педагогических измерений, подведомственный Рособрнадзору; готовит задания для ЕГЭ – ИФ), и уже в этом году, в ноябре, наши граждане смогут посмотреть на модель экзамена, которая будет обсуждаться и с профессиональным сообществом, и с общественностью.
И, как я уже говорила, никакого "натаскивания" на ЕГЭ быть не должно. Если человек знает предмет, школьная программа пройдена, страха перед ЕГЭ быть не должно. Да, например, в английской школе есть факультативное время для подготовки к экзаменам, и я считаю, что это может быть и в наших школах. Но все-таки хочется, чтобы послеурочное время было занято чем-то для развития личности ребенка, подростка. Вот в этом направлении мы, конечно, работаем и будем работать.
- Возврата к экзаменационным билетам после окончания школы не будет?
- Не будет. Но – в этом году добровольно, а в следующем году это будет обязательным, – мы проведем в 11-х классах всероссийские проверочные работы (ВПР, в настоящее время их пишут ученики 4-х классов – ИФ) по тем предметам, которые не сдаются как ЕГЭ. Эти работы выпускники будут писать в один день, задания будут общие для всех и оцениваться они будут по единым критериям. В эксперименте примут участие 33 школы.
В чем заключается главная проблема? В создании единого образовательного пространства. И как раз эти итоговые работы нам покажут реальную картину. Потому что зачастую в различные регионах учебные программы не совпадают. Я глубоко убеждена, что базис, ядро содержания программ должно быть единым для всех. Я не против углубленного изучения тех или иных предметов, я "за". То есть из меня ретрограда делать не стоит. Но я считаю, что есть базис, который должен иметь в своем багаже каждый ребенок нашей страны.
Это не сиюсекундный вопрос, а длительный процесс, это путь, по которому мы будем двигаться. Сегодня у нас в федеральном перечне 1376 учебников, в начальной школе - 405. Зачем такое изобилие? Мы будем переходить к трем линейкам учебников, как в историко-культурном стандарте по истории. Это хороший пример. Сейчас у нас создана концепция аналогичная по математике, разрабатывается по географии. Есть концепция по изобразительному искусству, русскому языку и литературе.
«Я не против углубленного изучения тех или иных предметов, я "за".
То есть из меня ретрограда делать не стоит. Но я считаю, что есть базис,
который должен иметь в своем багаже каждый ребенок нашей страны».
- Сколько учебников может остаться в перечне?
- Сейчас я вам не могу на этот вопрос ответить. Существует порядок формирования федерального перечня учебников. Есть научно-методические советы, общественное обсуждения. О волевых решениях здесь говорить неправильно.
- Хотели вступить с вами в полемику по поводу учебников истории. В соответствии с единым историко-культурным стандартом за скобками оставлены так называемые спорные вопросы. Но ведь вся история состоит из таких вопросов, тем она и интересна.
- Таких спорных вопросов, как вы правильно заметили, 20. Причем они касаются различных исторических периодов. После длительных консультаций с педагогами-историками мы пришли к решению: по каждому из спорных вопросов будет написано дополнительное пособие, чтобы учитель мог излагать разные точки зрения на одно и то же событие. Итак, в учебнике мы даем тот факт, который действительно имел место, а мировоззренческие позиции, на которых стоят разные авторы, выносятся как раз в то самое дополнительное пособие. Я глубоко убеждена, что преподавание истории - это вещь во многом субъективная, она во много зависит от того, на каких мировоззренческих позициях стоит человек, который преподает историю.
В качестве примера приведу Голландию. Голландцы были первыми, кто создал единый учебник по истории. После них - англичане, и потом уже мы. Так вот, у голландцев в истории есть 300 фактов, которые не поддаются сомнению, и есть случаи, по поводу которых существуют различные точки зрения, и учитель должен это объяснить.
- Вы высказываетесь в поддержку исторической концепции, которая была выработана в преддверии Второй мировой войны. Мы учились в советской школе по этим учебникам истории. Но впоследствии выяснилось, что они далеки от исторической правды.
- Я никоим образом не хочу через ваше издание оправдываться, я просто призываю к тому, чтобы, если кто-то слушал или читал мои лекции, прочли самое главное.
В 1917-м году, придя к власти, большевики сделали очень простую вещь - прервали преемственность с дореволюционной историей. Это был политический шаг. В 1931-м году Сталин выступил перед работниками советской промышленности и сказал, что история у нас есть. И преемственность была восстановлена. Начиная с 1935-го года, в общественном сознании опять появляется понятие государственного патриотизма, на котором поставили крест в 1917 году. Сталин как прагматик прекрасно понимал, что впереди страшная война и нужна мобилизация, в том числе и духовная. Отсюда картины в кино, отсюда поэмы и фильмы об Александре Невском и Иване Грозном.
- ...и мифологизация этих исторических персонажей.
- Дело в том, что без мифологизации нельзя. Я приведу вам пример из моей жизни.
Как-то раз я поинтересовалась у своего коллеги из Колумбийского университета, как они преподают гражданскую войну Севера и Юга. Он ответил: канонически, но у нас есть герои и на Юге, и на Севере. Это очень важный момент. Понимаете, без героев, без героического облика исторических персонажей нельзя обойтись. Будь ты маленький человек, будь ты взрослый, у тебя должен быть идеал, к которому нужно стремиться.
- Мы не против мифологизации в искусстве – пожалуйста, но по поводу исторической науки и преподавания истории в школе мы бы с Вами поспорили.
- Спорить можно, но ведь история, ее преподавание – это вещь субъективная. Мы с вами можем прочесть один и тот же документ абсолютно по-разному, сделав различные акценты. Давайте вспомним Школу "Анналов" (иначе – "новая историческая наука"; основанный французами Люсьеном Фавром и Марком Блоком в 1-й пол. XX века подход к истории, который произвел переворот в исторической методологии – ИФ). Какое там главное правило? Если тебе встречается факт, который, кажется, перевернет историческую науку и вообще все, что было сделано до тебя, но ты не можешь его никуда пока встроить – отложи его, потому что его опубликование может принести непоправимый ущерб для тех, кто живет рядом с тобой. Во всем должна быть взвешенность и осторожность.
- Последний вопрос задам по воспитанию в школе, если позволите - я знаю, что эта тема вам очень близка. Была пионерия, было движение октябрят. Что должно прийти этому на смену?
- Уже пришло. Указ президента, и вы помните, создание Российского движения школьников. Это не просто самореализация сама по себе, это самореализация в коллективе.
Опять же, что главное в воспитании? У маленького человека должна быть цель. И – извините меня за высокие слова, здесь по-другому не скажешь – цель должна быть высокой. Будучи преподавателем, я столкнулась с тем, что часто студенты первого-второго курса говорят: "Ольга Юрьевна, не надо нас ни за что агитировать". Но потом я узнаю, что они помогают детскому дому, домам престарелых. У нас вот эта потребность человека отдавать себя, она естественна, понимаете? Человек не может только все впитывать, так не бывает, он так не будет счастлив никогда. Потребность отдавать – она есть у каждого, и у малыша особенно. Отдавать себя, помогать старшим, помогать близким.
«Опять же, что главное в воспитании?
У маленького человека должна быть цель.
И – извините меня за высокие слова, здесь по-другому не скажешь –
цель должна быть высокой».
Чего не должно быть сейчас – не должно быть размытости воспитания, добра и зла, черного и белого, "да" и "нет". Когда эта размытость есть, получается размытость всего остального: и чувств, и поступков, и наших воззрений, и наших действий. А когда есть определенная чёткость, целеполагание, то малыш – особенно если мы говорим о маленьких детях, – он очень ответственен, ему очень хочется сделать хорошо, и не потому, чтобы его похвалили, хотя хвалить его тоже надо обязательно, но чтобы он тоже внес маленькую лепту в общее дело. Понимаете, это надо поддерживать. Пускай это будут юные экологи, юные натуралисты, добровольцы – хотя у нас сейчас прекрасное добровольческое движение студенческое и взрослое. Но вот осознание того, что ты сделал добро, пусть и маленькое, делает тебя лучше, человек от этого действительно расцветает. Думаю, вы не будете со мной спорить, потому что это так.
И – по поводу идеологии и деидеологизации. Идеология, если мы будем говорить об этом, то это – комплекс идей и мыслей. Мы же не начинаем подпрыгивать на стуле, когда говорим об идеологии творчества.
- Вы говорите о том, что должно быть четкое разделение, что маленький ребенок должен все-таки понимать, что хорошо, а что плохо. Но мы же знаем, что мир не делится на черное и белое резко, как с этим быть?
- Конечно! Дело в том, что у маленького человека – это вам любой педагог скажет, любой психолог – не должно быть хаоса в голове. Когда вы малыша своего воспитываете, он должен знать, что он делает через час и через два, должен быть режим. Когда у вас все идет в заданном русле, ребенок спокоен – и вы спокойны. И у вас задачи воспитательные решаются быстрее. Маленький человек должен быть очень нами опекаем с точки зрения правильности каждого его действия. Он не должен быть эгоистом, а эгоистом ты не будешь, если ты будешь заботиться о рядом сидящем друге, о посаженном дереве, если ты будешь заниматься трудом. Почему-то, например, никто не хочет слышать про уборку территории школы, почему шквал такого ужаса? Неужели родитель не хочет, чтобы ребенок дома помогал? Это же абсурд.
Сопричастность общему делу – это крупинка общего результата. Вот вам и вся идеология школьного движения: сопричастность, когда каждый вносит свою лепту.
По материалам международной информационной группы «Интерфакс»
Фото пресс-службы Минобрнауки России