Вот у этой Нины Петровны отец и паренек говорили, что он колдун. [Как его звали?] Петр Петрович. Он умер уже. У нее отец. Мы ее называли, что он колдун, и вообще всю семью колдунами зовут. [А что рассказывали? Он делать что-то мог?] А я не знаю. Мне один раз рассказывали, что поехали окучивать огород, взяли окучник, а он говорит: «Девочки, подождите». Подошел, взял за окучник. Говорят, сколько ни пытались, окучник в сторону идет и все. Никак окучить не могли и так и бросили. Не знаю, насколько это правда. Дочь у учительницы рассказывала. <…> У него много женщин было. Он очаровывал, что ли, как-то по-своему. [Он только плохое мог делать или и хорошее?] Нам он делал только хорошее, плохого ничего не делал, помогал все время. Вот людям, говорят, что что-то плохое делал. [А лечить он мог?] Нет. Нет. <…> Еще вот про него: дома строил Петр Петрович один. Всё говорили: ему черти помогают. Потому что бревна такие огромные затаскивал наверх один, никто ему не помогал. Это что знаю, люди говорили. [Он дома в одиночку строил?] В одиночку [Его звали, чтоб он дома строил?] Нет, он для себя. Вот этот дом он строил, один, ни одного человека не позвал к себе, и тот дом он один строил. [А не боялись его?] Кто знает. [Говорят, знающие тяжело умирают.] Да нелегко умирал, он сердечник был [А что-то делали в таких случаях, чтобы облегчить им смерть?] Нет, по-моему, ничего не делали, сам умер. Слова ли каки знал, нет ли, а вот людям, как говорят, присушить кого-то мог. Вот так. Может, в баню звал, может, еще как. <…> Вот всё говорили, что он жене передал. А Нина Петровна говорит: «Может, он мне передал. Вот я теперь ничё не боюсь». [А Нина Петровна это кто?] Вот учительница, дочка его. А жена все время говорила: «Вот меня называют колдунья. Но если б я могла, я бы что бы делала». Она очень умная была и хитрая, поэтому как бы себе покоряла людей. Ей он вряд ли передал. А Нина Петровна говорила: «Я теперь магию изучаю черную. Я теперь все могу сделать». Жена тоже, говорили. «У меня есть книжка черной магии, вот я ее учу». [Антонина Семеновна, а он такой здесь в селе один был, Петр Петрович, или таких несколько было?] Так знали, но я с ними не очень знакома. Там женщина одна называлась Галина Шулепова. Тоже ее называли колдунья, а что она могла, я не знаю. У меня было. Как-то у меня муж надорвался на сенокосе, она его как-то вылечила, а как – не знаю. <…> Она что-то шептала, шептала на водку. <…> А потом сама и выпила. <…> Ковш воду возьмет, встанет под потолок, перекладину – матица, пошепчет-пошепчет на воду и умоет.